Notes

Я хотел бы рассказать о том, о чем никогда не говорил. Сколько себя помню отец пьет и я ненавижу это. Он становится другим, всего его лицо перекашивается, становится ужасно мерзким, глаза дрожат, лицо стареет лет на 5, рот полуоткрыт, мимика перетекает только на левую часть лица. Я боюсь этого человека и порой забываю почему появился этот страх. Я просто вытесняю это из головы, но оно возвращается. Я все еще верю, что он изменится и каждый раз становится больнее. Не помню ничего из детства, кроме отца. С 4 до 13 нет ни одного воспоминания и это жутко. В 6 лет я рыдал, потому что они кричали с мамой почти каждые выходные. Бывает падали вещи, мама кашляла и скулила и я боялся, что он убьет ее. Я прочитал в книжке о молитвах и выучил одну. Я лежал ночью и просил кого-то сделать мою семью хорошей, чтобы он не убил маму, чтобы перестал пить отец. Я мог читать молитву 12 раз за ночь. Я помню все детально, даже как слезы катились градом и ту молитву, хотя мне уже 16. Даже сейчас я помню, как было напряженно мое тело (настолько что я не мог дышать и ногти впивались в ладонь), когда я шептал слова. Я перестал верить в это нечто в 8, когда понял, что отец никогда не перестанет. Что нет никого, ночью я совершенно один. Это произошло в автобусе по пути в школу, ночью опять были крики. Была лишь одна мысль в моей голове в том автобусе: "Если бы был кто-то, он бы не дал отцу кричать так, что я вздрагиваю от страха. Этот кто-то смотрим на меня и смеется". До 12 отец бил меня ремнем. Он становился диким, я прятался за маму, но это не помогало, он выдирал меня из ее рук или из под дивана и бил по спине и ногам, даже пряжкой и рукой. Помню как он разбил телефон об стену, потому что тот звякнул от смс. Я отказался от медосмотра в младшей школе и убежал, потому что на ноге было 3 больших синяка. Он замахнулся на меня в 15, и я вспомнил это чувство дикого страха ребенка. В 16 он дал мне серьезную пощечину, потому что я не ответил во время на его вопрос, а потом ходил 2 часа по дому с ремнем. Запугивал. Он орет только после бутылки водки/коньяка или штук 4-10 пива. Я не понимаю кто из них настоящий. Трезвый отец (он тихий, сидит в комнате и почти не разговаривает) или этот мудак, в которого он превращается. Какая его настоящая сущность?
Мама всегда говорила "нельзя выносить сор из избы, вдруг что подумают плохое", поэтому появился страх, что кто-то узнает. Тревога, что узнают ВСЕ. Мне стыдно, мне так тяжело признаться кому-то. Мама говорила смеяться, когда какие-то проблемы, потому что так люди не будут обращать внимание и не заметят в тебе плохого. Я играл любовь к отцу настолько, что поверил в нее. Но сейчас я четко осознаю, что он не достоин ничего. Когда он входит в комнату или зовет меня по имени (даже когда трезв), я вздрагиваю. Каждый раз. Когда слышу щелчок пива или вижу рюмку на столе, меня начинает трясти. Когда он кричит, сразу начинают течь слезы, которые я не могу ничем остановить. Из-за него прогрессировали мои ментальные расстройства и рпп. Он столько раз называл меня уродом, никчемным, тупым по жизни, что я поверил в этом. Он говорил, что меня никто не полюбит и я правда верю в это до сих пор. Мне снятся сны с ним. Как он избивает меня до смерти, как я бью его в ответ, как он кричит мое имя вечность, его глаза, даже когда мама и он над ней... Я просыпаюсь опустошенным.
Из-за него я тот, кто я есть. Я тот ребенок, которого избивали в школе до синяков. Я ребенок без детства, я не умею понимать ни одно из своих чувств, я чувствую тревогу и не могу смотреть в глаза, я не плачу на людях никогда (даже перед мамой уже 6 лет), я боюсь звуков и резких движений. Я могу прикусывать свою кожу на руках, потому что это единственный способ справляться с любыми сильными эмоциями. Можно перечислят вечность то, как он повлиял на меня. А смех стал защитной реакцией на боль, страх, стыд, крик, оскорбления, удары. На всё. Я смеялся даже тогда, когда на мои глазах дядя впал в припадок и задыхался. Я побежал звать на помощь родственников в огород и смеялся от шока, поэтому мне по-началу никто не верил. Дяди больше нет.

Я сейчас перечитываю это четвертый раз и я не верю, что это правда происходит и происходило. Каждая моя часть имеет его след. И даже плакать не хочется, только смеяться.