Notes

– Сосед что-то сверлит второй день подряд, заебал.
Серëжа заходит на кухню с обречëнно-недовольным видом и останавливается у Олега за спиной.
– Что там можно сверлить в однокомнатной, блядь, квартире? Он что, выкупил весь этаж? У него там пентхаус? Он, блядь, скульптор на удалëнке и пытается высверлить фигуру Аполлона?

– Не страдай.
Олег поворачивается и окидывает друга взглядом, пытаясь оценить масштаб трагедии. Нервный и раздражительный, Разумовский мог начать истерить по любому поводу, если вовремя не принять меры.

– Я бы мог это пережить, – не слушает его Серëжа, – если бы он хотя бы не включал на репите все хиты Меладзе.

Олегу становится откровенно смешно. В голову лезут воспоминания о том, как полгода назад, отмечая окончание зимней сессии, пьяный Разумовский в караоке орал "Се ля ви", чудовищно не попадая в ноты.
Петь Серëжа не умел. Умел рисовать – на плебейский взгляд Олега очень неплохо, залипать в свой ноутбук по 12 часов в сутки, всматриваясь в коды, цифры, шифры и прочие задротские радости. Умел сочетать дешëвые шмотки из масс-маркета так, что девочки на улице подходили и спрашивали, работает ли он моделью (такое случалось уже несколько раз, и Олег ревновал неистово, потому что этот пижон несчастный сразу надувался от гордости и проводил мастер-класс по цветовым комбинациям, фактурам ткани и пëс его знает, чему ещë). Умел находить проблемы разной степени ебанутости и ждать, пока Олег соизволит его из них вытащить. А петь не умел абсолютно.

– Я поесть приготовил, – отвлекает он внимание вечно голодного Разумовского, – Посуду моешь ты, если что.
– Да помню я, – Серëжа садится за стол, страдальчески натирая пальцами виски.
– И волосы свои доставай из слива в ванне, заебал.
Серëжа картинно закатывает глаза.

****
По телеку показывают очередной сериал про хороших ментов, Разумовский вслушивается пару секунд и щурится иронически.

– Слушай, если тебе так нужно, чтобы что-то играло на фоне, можно зайти на Ютуб.
– Это же ностальгия, Серый, – наигранно-серьëзно возражает Олег, – Ты что, забыл, как мы смотрели "Глухаря" после уроков?
– Впервые в жизни жалею, что у меня хорошая память.

Кое о чëм на самом деле лучше не вспоминать. Например, о том, как воняющий дешëвым табаком мужик в полицейской форме привëл в кабинет директора Серëжу, пытавшегося убежать из детского дома. Приволок (даром что не за ухо, как в мультиках, но ощущалось именно так) со всеми его пожитками и наивными надеждами, вывел на середину комнаты, как на арену цирка, и строго что-то спрашивал.
– А как же Олег без тебя? – вторит директор, который, собственно, ничего плохого Разумовскому не сделал, – У него больше друзей нет.
– Я ему не нужен, – с вызовом выпаливает Серëжа, стараясь смотреть прямо в глаза, – Я тут никому не нужен.

И тут же сам замолкает, понимая, что не прав.

– Почему я телевизор до сих пор на Авито не продал? – выпадает из флешбеков прямо в съëмную однушку на окраине.
– Потому что микроволновку в чужой квартире ты уже сломал, например, – спокойно напоминает Олег, – И так не расплатимся.
– Как раз продам и расплатимся.
– С такими бизнес-схемами богатым тебе не стать, Серëжа.
Разумовский почти обижается, но в последний момент смотрит на Олега и смеëтся.
– Нашëлся, блин, хренов экономист. Бухгалтер.

****
Вечером Серëжа вытаскивает Олега погулять.
На улице тепло и многолюдно – значит, Разумовского нельзя не то что обнять украдкой, вообще лучше не подходить слишком близко. Иначе будет шипеть, как змея, которой наступили на хвост, морщиться страдальчески и вот это своë возмущëнное: "Олег, я же просил!" И взгляд, конечно, такой, каким сжигать можно.
Олег принимает правила игры, но это не значит, что он ими доволен. Он понимает, что Серëже – с его-то амбициями и планами – хочется иметь кристально чистую репутацию без слухов и пересудов за спиной. Понимает, что и сам не горит желанием отхватить по морде от блюстителей морали. Олег даже согласен, что совсем несложно держать себя в руках – не 15 же ему, в самом деле – но всë равно злится и нервничает, когда видит, как какой-то парень в кепке целует красноволосую девушку. На глазах у всех, посреди тротуара, а она не вырывается, не оглядывается испуганно, чтобы понять, увидел ли кто-то.

Разумовский даже не смотрит в их сторону. Олег окидывает его взглядом: собранные в хвост длинные рыжие волосы, широкая футболка, рваные джинсы, какие-то понтовые дорогие кроссовки, ради которых Серëжа был готов два месяца питаться китайской лапшой – хотя, наверное, сразу рассчитал, что Олег такого не допустит.
– Кстати, классно выглядишь, – делает он неловкий комплимент.
Серëжа смотрит иронично и чуть удивлëнно.
– Если ты решил позвать меня на первое свидание, то момент был подходящим лет десять назад, – и сам смущается, опускает глаза, натыкаясь взглядом на стену какого-то дома.

На земле возле стены сидит грязный белый котëнок.

– Блин, Олег, смотри. Он бездомный?
– Знаешь, на нëм не написано.
Олег чувствует, как в груди начинает тоскливо ныть. Хозяйка квартиры не позволит им завести кота, он знает и не рассчитывает, но жалости к животному это не убавляет.

– Давай покормим, – предлагает Разумовский, осматриваясь в поисках магазина, – Оставайся тут, чтобы он не убежал, я сейчас.
– Я бы его домой забрал, – говорит Олег.
– Если бы у нас своя квартира была, – легко соглашается Серëжа, – Я бы тоже кого-нибудь завëл. Да даже эту кошку. Назвали бы Марго, например.
– Откуда ты знаешь, что это кошка? – Олег садится на корточки и чешет котëнка за ухом.
Тот не боится, наоборот, трëтся о протянутую ладонь.
– Видно же. По взгляду.

Олег вдруг злится – на себя, на Серëжу, на людей, на того парня в кепке и его девушку.
– Тебе совсем всë равно, что ли? Иногда мне кажется, что тебе совсем никто не нужен.
Разумовский хочет сказать: "А кто мне нужен, я же в детдоме вырос" и даже почти говорит, а потом понимает, что там они и познакомились, вообще-то. Такой себе аргумент.
– Я бы тоже хотел всем помочь. Мне тоже не нравится эта вся..... несправедливость.

Олег сидит на корточках, котëнок по штанине забирается к нему на колени. Жалко его, жалко себя – такого же недолюбленного и потерянного.
Серëжа закатывает глаза, Олег виновато отводит взгляд и вдруг чувствует, как холодные широкие ладони опускаются на его плечи. Разумовский быстро наклоняется и целует его куда-то в ухо, а потом смеëтся.
– Олежа, ты тут жить останешься или как?
– Ты же за кормом обещал сходить, – отмахивается он, пытаясь не улыбаться слишком глупо.

*****

– Прикинь, – Серёжа отрывается от комикса, глаза у него горят от возмущения, – Он его пытался убить, чтобы показаться бесстрастным и крутым, а он простил, потому что это типа его единственный друг. Что за идиотский ход. Пиздец. Никто такое не простил бы.
– Кто кого пытался убить, кто кого простил? – перебивает Олег, даже не пытаясь вникать в сбивчивый пересказ.
– Я же тебе рассказывал! – нервно машет рукой Разумовский, задевая ноутбук. Тот с грохотом падает со стола, прихватив с собой чашку с чаем.
– Блядь, Серый.

Минут через 15, убедившись, что техника не пострадала, Серëжа не выдерживает и начинает снова:
– Нет, ну вот ты бы такое простил?
– Какое?
– Предательство, – делает страшные глаза друг, и Олег ржëт, не выдерживая.
– Ты там "Наруто" читаешь, что ли?
– "Наруто" я не читал, а смотрел. Мы вместе смотрели, кажется.

Когда им было лет по 12, они и правда смотрели какое-то длинное аниме после школы – Олег не помнит, что это было. Гораздо лучше он помнит, что в то время Серëжу изводили пацаны на пару лет старше – компания человек из пяти, неприятные, мерзкие, злобные подростки.
Разумовский, конечно, во многом был гением, Олег это признавал и всегда им гордился, но на простейшие манипуляции Серëжа покупался как самый обычный дурак. Стоило только задеть его самолюбие, и можно было делать с ним практически что угодно.

– Без Волкова ты что-нибудь можешь? – хохочет ему в лицо один из парней, – В туалет он тебя тоже провожает?
Серëжа хмурится недобро и сжимает кулаки, но молчит. За углом его ждëт Олег, он защитит и точно впишется в драку, если будет нужно, поэтому он не боится.
– А дрочите вы тоже вместе? – выкрикивает другой, и Серëжа чувствует, как краснеет.
– Уходите, – спокойно приказывает он, не поднимая взгляд.
– Или волка своего на нас спустишь?

Тогда же Разумовский просит друга поменьше контактировать с ним при посторонних. Олег пожимает плечами и предлагает что-то типа: "Давай я пацанов попрошу, поговорим с уëбками, больше они тебе и слова не скажут". Но Разумовский вскидывается и шипит: "Не лезь".

Следующим вечером он впервые пытается убежать из детдома, надеясь завоевать уважение местной шпаны. Один из членов "банды" действительно подходит к Серëже и скалит зубы: "Неплохо, птенчик. А облажался потому, что с тобой Волкова не было?"
У Серëжи от обиды рвëт крышу. Он чувствует, что сейчас заплачет, и вместо этого кричит:
– Он мне не нужен! Мне никто не нужен!
– Докажи, – к разговору присоединяется блондинистый парнишка, на вид поспокойнее и постарше, – Докажешь – без базара, больше никто тебя трогать не будет.

Серëже нужно всего лишь позвать Олега в укромное место. "Кое-кто хочет с ним поговорить", – бросают ему отстранëнно, и почему-то ему хватает. Почему-то он не спрашивает ничего больше, как будто знает, что ответ ему не понравится.

Олег, конечно же, приходит, и Серëжа стоит и смотрит, как его бьют толпой, за всë, в том числе и за то, что защищал Разумовского, этого странного рыжего слабака, предателя, лузера. Олег кричит ему: "Беги, хули встал, Серый!", и от этого крика у Серëжи всë внутри холодеет как будто.
– А чë ему бежать? – ржëт блондин, – Он братан наш.
И по-свойски обнимает его за плечи.
– Я не с вами! – Разумовский кричит истошно, не замечая, что над ним смеются.
– Олег, прости меня! Олег. Прости. Прости!


– Нет, предательство бы я не простил, наверное, – врëт он, пытаясь выкинуть из головы навсегда оставшуюся в ней картинку.
– Говорю же, – ворчит Серëжа, – Сценарист схалтурил. Выглядит ужасно натянуто.

Он кладëт книжку куда-то на пол, усаживается на кровать рядом с Олегом и кладëт голову ему на плечо.
– Я Юле написал, моей однокурснице, она в приюте для животных волонтëрит. Обещала поискать завтра твою кошку и забрать в приют, если найдëт.
– Спасибо, – Олег смотрит удивлëнно, – Что за широкие жесты, на Землю падает астероид? Нам осталось жить два дня?
Серëжа морщится обиженно.
– Я по-твоему кто, воплощение зла?
– Тогда признаю, зло выглядит довольно соблазнительно.

Разумовский, как водится, смеëтся и картинно фейспалмит.